|
Общество без наркотиков - это разрушительная
иллюзия
Елена Ознобкина
Нильс Кристи, Кеттиль Бруун. Удобный враг
Политика борьбы с наркотиками в Скандинавии. М.: Центр
содействия реформе уголовного правосудия, 2004. 272
с. Тираж 1000 экз.
Книга "Удобный враг" впервые вышла в Норвегии
в середине 1980-х. Авторам предисловий к последующим
изданиям всякий раз приходилось констатировать, что
эта книга пока так и не имеет видимых практических последствий.
Боюсь, что и в нашей сегодняшней ситуации Нильс Кристи1
и Кеттиль Бруун2 обречены быть неуслышанными… Интересно,
сколько лет должно пройти и сколько еще усилий должно
быть приложено, чтобы разумные идеи, изложенные в этом
блестящем исследовании проблемы наркотиков, были приняты
во внимание, тем более - стали общепринятыми?
Название книги прямо заявляет о позиции авторов. Удобный
враг, или, иными словами, социальная проблема, из которой
и создается "идеальный враг", - та, что соответствует
определенным требованиям. Первое и, может быть, главное:
она не должна угрожать властным центрам общества ["нельзя
называть врагом того, кого может поддержать влиятельная
общественная группа" (с. 62)]. Для пояснения авторы
приводят такой выразительный пример: "Главной криминально-политической
проблемой прошлого столетия (в Скандинавии. - Е. О.)
считались женщины, убивающие своих новорожденных детей.
Но не мужчины, бросавшие беременных женщин в безвыходном
положении. И не социальные проблемы, приводящие к этому…"
(с. 62-63). Второе и также важное условие: враг должен
выглядеть опасным и даже чудовищным - носителем архетипа
зла. Должно соблюдаться условие неприкосновенности борцов
с данном социальным злом ("всякая критика откладывается
до победы"); победа и капитуляция противника должны
постоянно откладываться (отсюда постоянное требование
борцов со злом - добавить ресурсов); максимально расплывчатый
образ врага, когда непонятно, становится ли он слабее
или сильнее; а также, парадоксальным образом одновременно
с этим, пусть и на последнем месте, - враг все же должен
существовать, необходимо, чтобы люди видели его каждый
день… Итак, "удобная социальная проблема - это
такая проблема, в процессе борьбы с которой за жертв
агрессии никто не заступается, а агрессоры покрываются
славой, и потери в войне несут по большей части слабейшие
слои общества, в то время как на жизнь большинства это
никак не влияет" (с. 14). Проблема наркотиков подходит
на роль "идеального социального врага" как
нельзя лучше.
Так подробно я остановилась на ключевом концепте книги
еще и потому, что в нем кристаллизована специфическая
исследовательская оптика. Кстати, с этих же позиций
Нильс Кристи выстраивает и все свои анализы преступления
и преступности3. Он исходит из постулата о небезобидной
"рукотворности" многих социальных проблем.
Его всякий раз интересуют те карательные практики социального
контроля, которые паразитируют на искусственно поддерживаемых
образах врага.
Однако существуют и глубинные культурные и социальные
основания такого явления, как наркотизация. С этого,
собственно, Кристи и Бруун и начинают свою книгу. Их
подход здесь сродни подходу знаменитого социолога Зигмунда
Баумана4. Все трое исследователей солидарны во мнении
(а это люди приблизительного одного поколения, которым
довелось длительное время наблюдать ход событий в ХХ
веке), что последние десятилетия развития западной цивилизации
существенным образом модифицировали саму ткань жизни
общества. В этой связи Кристи и Бруун выделяют две новые
характеристики, или предпосылки, становления индивида:
- ограниченное количество моделей для подражания ["Семья
и родня заметно утратили свою значимость в качестве
моделей для поведения во взрослой жизни" (с. 20)],
- односторонняя коммуникация ["Годы и годы уходят
на наблюдение за жизнью без участия в ней, и тем самым
человек в значительной мере утрачивает возможность обрести
собственное я…" (с. 22)].
И еще. Авторы указывают на такие важные отличия нашего
времени, как превращение детей в товар [уход за детьми
и воспитание детей все более становятся оплачиваемым
профессиональным занятием, так что "…дети начинают
играть очень важную роль в производственном цикле -
но уже в качестве сырья" (с. 24)]; общая школа,
оказывающаяся площадкой неравной конкуренции, ибо успех
здесь, каковы бы ни были декларации, напрямую зависит
от кастового происхождения человека ["Дети и подростки
из всех общественных слоев конкурируют на аренах, созданных
определенными классами и для определенных классов"
(с. 28)].
Существуют также общие изменения в самой экзистенциальной
структуре жизни. На смену нерасчлененному, спокойному,
циклическому времени еще совсем недавней истории пришло
время линейное, растворяющееся в будущем, при этом тщательно
исчисляемое, встроенное в ритм промышленного труда.
Для того, кто лишен возможности выставить свое время
на продажу, для безработного, время - постоянная угроза
["Время вне работы приобретает ценность, когда
противопоставляется рабочему времени" (с. 33)].
Само понятие работы введено в рамку "постиндустриальной
целесообразности" - работой считается только такая,
за которую платят деньги и которая распределяется согласно
определенным принципам…
Все эти общественные стандарты накладываются на всех,
и если кто-то не желает или не может им соответствовать,
то вынужден брать на себя все непростые риски создания
индивидуального жизненного проекта. "Наше время
способствует возникновению тревожности…" - так
несколько упрощенно можно представить вывод этой части
книги. Эта логика размышления фактически подводит нас
к тому, чтобы признать маргинальные практики (в т.ч.
наркотизацию и алкоголизацию…) своего рода компенсаторными
стратегиями, может быть, не очень удачными вариантами
поиска самоопределения, поисками выхода…
А теперь из этого экзистенциального плана авторских
размышлений мы переходим в плоскость конкретного социального
анализа проблемы наркотиков. Первая трудность, с которой
неизбежно сталкивается добросовестный исследователь,
- несостоятельность попыток строгой дефиниции. Казалось
бы, кто не знает, что такое наркотики… Однако Всемирная
организация здравоохранения пытается дать ответ на
этот вопрос с момента своего основания5. Греческое "наркоун"
указывает лишь на обездвиженность и потерю чувствительности,
однако этот тип воздействия далеко не самый распространенный
результат применения различных "наркотиков"
(амфетамин, например, вызывает активность и проясняет
сознание). Возможно, за точку отчета необходимо взять
не тип, но степень воздействия? Однако и в этом случае
возникают трудности (сильнодействующим веществом можно
счесть спирт или тяжелые снотворные…). Впрочем, нужно
ли четкое определение тем, кто использует это слово
не в целях понимания, но как действенное средство манипуляции?
"Если слово "наркотик" оказывается нагруженным
целым комплексом ассоциаций, связанных с большой опасностью,
с точки зрения контролирующих организаций является целесообразным
подвести под такое определение как можно больше всего,
подлежащего контролю" (с. 67). База для этой технологии,
как полагают авторы, была создана еще во время борьбы
с опиумом и морфином, что позволило позднее "подвести"
под имя "наркотик" вещества с иными, даже
прямо противоположными эффектами. "Слово превратилось
в оружие" (с. 67).
Существует еще одна характеристика, претендующая на
описание "наркотика", - это зависимость. Кристи
и Бруун подробно анализируют вариабельность и изменения
в значении данного понятия. Но центральный свой вопрос
они формулируют следующим образом: "Что же объединяется
под ярлыком наркотической зависимости? Разве здесь говорится
хоть что-нибудь кроме того, что человек, зависимый от
химических веществ, зависит от химических веществ, и
что узнать об этом больше можно, лишь узнав, какие именно
вещества человек принимает?" (с. 69)… Пустой круг.
Такого рода ход, дезавуируя "наивную" лексику
борцов с наркотиками, заставляет нас увидеть скрытые
за ней социальные технологии. И теперь вопросы выстраиваются
уже в длинную очередь: как отделить "употребление"
от "злоупотребления" и почему именно последнее
чаще связывается с наркотиками, нежели, скажем, с традиционным
употреблением алкоголя; не является ли представление
о "рабской зависимости" от наркотика в большой
степени предрассудком; насколько соответствует действительности
распространенное мнение о наркоманах как о ворах, грабителях
и проститутках; действительно ли столь неизбежен переход
от "легких" наркотиков к "тяжелым";
неужели все мы потенциально подвержены опасности втягивания
в наркоманию; так ли страшны "акулы наркобизнеса",
как их рисует пропаганда?..
Кристи и Бруун подробно отвечают на эти вопросы, последовательно
переходя от мифа к мифу… Однако здесь самое время пояснить,
что авторы исследования "Удобный враг" отнюдь
не пытаются внушить нам мысль о совершенной надуманности
проблемы. Скорее они пытаются пройти, по их собственному
выражению, по острому гребню горы: пропасть с одной
стороны - "это представление о том, что не существует
таких реальных опасностей, как наркотики и злоупотребление
ими, что это вообще не проблема, как будто люди от этого
и не умирают". Но, с другой стороны, мы рискуем
упасть в другую пропасть, если "забываем, что человек
сильнее химических веществ и что война с наркотиками
служит на самом деле многим целям" (с. 73). Отсюда
авторская попытка предупредить нас об опасных последствиях
сегодняшней политики борьбы с наркотиками, заставить
нас увидеть проблему в более широких, комплексных контекстах,
избегая ее демонизации6.
Итак, как же далеко можно позволить зайти родному
государству в попытках заставить граждан прожить долгую
и здоровую жизнь?
Для ответа на этот вопрос авторы предлагают сравнить
издержки от наркомании и от войны с наркотиками. ["Не
ведись война, наркоманов, скорее всего, было бы больше.
И у этого есть свои негативные последствия. Однако и
у войны есть свои издержки - наркомания не исчезает,
но принимает другие формы" (с. 171).] При ближайшем
рассмотрении провести здесь водораздел оказывается не
так просто - сегодня мы имеем дело с достаточно запутанным
явлением. И все же Кристи и Бруун готовы аргументировать
точку зрения, согласно которой "ущерб от наркотиков
в значительной мере определяется тем, какой вид принимает
система контроля" (с. 172). В своем анализе они
опираются, в частности, на такой индикатор, как летальность,
- приводятся многочисленные таблицы и мнения экспертов.
Да, количество смертей наркоманов со стажем от тяжелых
наркотиков растет, но часть вины за это лежит на самой
системе контроля. Итоговый же вывод авторов книги таков:
"в индустриальном мире ущерб от алкоголя превышает
ущерб от какого-либо другого психоактивного вещества,
за исключением, возможно, табака" (с. 177). Проблема
наркотиков - важная, но в реестре острых социальных
проблем, при спокойном анализе, она оказывается далеко
не первой.
Итогом действий карательной системы борьбы с наркотиками
чаще всего оказываются сломанные судьбы, самые большие
издержки этой политики выражаются в человеческих страданиях.
Кристи и Бруун считают моральный аспект здесь едва ли
не самым важным. Вокруг проблемы, объявляемой врагом
общества № 1, вообще, как правило, кристаллизуется отъявленная
общественная ложь… Авторы книги предлагают хотя бы просто
взглянуть на этих новых "всесильных" "врагов
общества", этих все более многочисленных обитателей
тюрем, а это, как правило, социальные изгои, происходящие
их низших социальных слоев, не получившие хорошего образования,
не нашедшие себя ни в какой успешной социальной роли…
Бремя придуманных обществом мучений падает на тех, кто
во все времена был его жертвой. Кристи и Бруун предполагают,
что законы против наркотиков (против наркоманов) заняли
сегодня место прежних законов против бродяжничества
(против бродяг)…
Позиция достаточно жесткой социальной критики включает
в себя и размышление о возможной оптимальной и более
гуманной стратегии контроля над наркотиками. Предпоследняя
глава "Управление потреблением наркотиков"
- самая объемная в книге. Авторы предлагают для начала
несколько предварительных шагов для подхода к более
радикальным реформам: составить по возможности полное
представление о разногласиях, существующих в разных
странах мира в связи с вопросом о наркотиках; создать
в этой области терминологию, которая не была бы столь
категоричной и открывала бы возможности для новых форм
контроля7; продумать важнейший вопрос: какова оптимальная
система контроля, позволяющая удерживать потребление
наркотиков на достаточно низком уровне и одновременно
сама имеющая четко определенные и небольшие издержки;
важное место должно занять также предварительное обсуждение
этических проблем… Иначе говоря, насущно необходима
переоценка ценностей, связываемых с вопросом о наркотиках.
Сама же деятельность контроля должна находиться под
постоянным контролем общества8.
Нильс Кристи и Кеттиль Бруун не понаслышке знают о
механизмах создания тоталитарных обществ и, похоже,
полагают, что таковые сохраняются в любом современном
обществе и даже оттачивают свои умения "локально"
- в применении к отдельным социальным проблемам. Отсюда
их главное упование: "Повышение эффективности контроля
возможно в том случае, если мы сумеем укрепить взаимосвязи
между людьми в обществе, которые в то же время не мешали
бы нормально жить. Отклонение является признаком утраты
чувства принадлежности. Изгои, может быть, сами себя
изгнавшие. Римляне с полным на то основанием всегда
страшились восстания рабов. Проблема была разрешена
тогда, когда рабов сделали людьми…" (с. 223). В
этих словах проступает настоящее кредо авторов. Кто-то
назовет все это утопией…
Впрочем, к этой утопии лично я готова присоединиться.
Я даже наивно полагаю, что книгу "Удобный враг"
надо раздавать работникам отечественной службы наркоконтроля…
Елена Ознобкина
--------------------------------------------------------------------
1 Нильс Кристи - известный норвежский криминолог,
профессор Университета Осло. Первый западный криминолог,
работы которого стали публиковаться на русском языке:
"Пределы наказания" (Limits to pain), 1985;
"По ту сторону одиночества. Сообщества необычных
людей", 1993; "Борьба с преступностью как
индустрия", 2000; "Плотность общества",
2001.
2 Кеттиль Бруун (1924-1985) - крупнейший финский исследователь-практик
алкоголизации и наркотизации. Директор Института социальных
исследований алкоголизма (Хельсинки) с 1955 по 1968
год; секретарь Финского фонда исследований алкоголя
с 1955 по 1980 год, автор многочисленных научных работ.
3 См., например, его последнюю книгу, где развивается
тезис о преступности как "естественном природном
ресурсе" государственного контроля, A suitable
amount of crime (2004; перевод готовит к публикации
Центр содействия реформе уголовного правосудия).
4 См., например: З. Бауман. Индивидуализированное
общество. М.: Логос, 2002.
5 Подобным же образом трудности вызывает сегодня выработка
общепринятой международной дефиниции терроризма. Между
тем "терроризм" уже внесен в уголовные законодательства
стран как одно из наиболее тяжелых преступлений.
6 Один из первых шагов если не "дедемонизации",
то декриминализации недавно сделан нашими законодателями,
изменившими законодательство РФ в сторону более гуманного
отношения к рядовым потребителям наркотиков. См.: ФЗ-161,
ФЗ-162 (8 декабря 2003 года), Постановление Правительства
РФ № 231 (6 мая 2004 года).
7 Одна из сегодняшних попыток - говорить прежде всего
о "снижении вреда" (см., например, недавно
открывшийся сайт "Новая наркополитика" - www.drugpolicy.ru)
8 Объем рецензии не позволяет мне более подробно изложить
предлагаемые варианты мер. Однако все интересующиеся
могут обратиться к тексту книги, выложенному на сайте
www.prison.org .
Опубликовано в журнале Критическая масса № 1 - 2005.
|