|
Заметки В. Абрамкина о встрече правозащитников с Президентом, прошедшей 10 декабря 2004 г.
Владимир Путин отметил, что для него
демократия является, прежде всего, властью народа, а
не просто властью большинства. Поэтому на встрече поднимался
вопрос о возможности представления интересов всех социальных
групп и их влияния на власть. Ведь, по словам Президента,
"государство само себя не исправит". Комиссия
по правам человека при Президенте может стать одним
из механизмов "представительства" различных
групп населения, в том числе самых бедствующих, беззащитных
и безгласных (дети, беженцы, заключенные, солдаты и
т.д.).
Одной из ключевых тем обсуждения была необходимость
создания механизмов общественного контроля и влияния
на органы и ветви власти всех уровней. Чувствовалось,
что Путин обеспокоен сложившейся ситуацией, в частности,
и негативной оценкой прошедших выборов со стороны правозащитников,
журналистов, общественных деятелей и значительной части
населения.
С некоторыми критическими высказываниями
и предложениями, изложенными в докладах правозащитников,
Путин соглашался, с чем-то не соглашался. Но, в любом
случае, он от ответов на острые вопросы не уходил и,
как мне показалось, откровенно высказывал свою точку
зрения.
Так, член Комиссии Леонид Рошаль в своем
выступлении сказал, что решение об аресте бывшего главы
нефтяной компании "ЮКОС" Михаила Ходорковского
вызывает у него, как и у других простых людей, недоумение.
По мнению Рошаля, для человека, который не является
опасным преступником, можно было бы избрать и другую
меру пресечения. Или, по крайней мере, предварительно
объяснить обществу, в чем опасность Ходорковского. Путин
же заметил, что ситуация с арестом Ходорковского более
сложная, чем принято думать. Сложности могут быть всякими,
например, некоторые "олигархи" становятся
недосягаемыми для правосудия через всякого рода "выборы",
не всегда, по-видимому, честные.
Мне кажется, что диалог между правозащитниками
и Президентом был откровенным. Круг волновавших нас
вопросов не ограничивался заданными предварительной
повесткой дискуссии. Президент внимательно слушал выступления
и высказывал свою точку зрения по всем затронутым проблемам.
К сожалению, не могу сказать того же о главах министерств
и других госструктур. Они, за исключением министра юстиции,
вели себя сдержанно. Одни, вообще ничего не сказали,
выступления других (в частности, председателя Верховного
суда и Генерального прокурора) напоминали отчеты о проделанной
работе и достигнутых успехах. Поэтому на многие вопросы,
которые поднимались правозащитниками, в выступлениях
глав ведомств ответа не последовало. Надежда на то,
что диалог между правозащитниками и главами госструктур
будет продолжен, остается. Но мы также помним, что прошлые
"переговорные площадки", скажем, с Генеральной
прокуратурой и Верховным судом, были, как мне представляется,
безрезультатными.
|
