31 июля
“Многое в судьбе человека зависит от него самого,
в том числе и такая вещь: попадет он в тюрьму или нет”.
Это из брошюры, изданной недавно нашим Центром (серия
“Знай свои права”). Называется она “Жизнь после освобождения”,
ее автор – известный правозащитник, председатель комитета
за гражданские права Андрей
Владимирович Бабушкин. Одна из задач организации,
возглавляемой Андреем Владимировичем: помощь людям,
освободившимся из мест лишения свободы.
Брошюру ““Жизнь после освобождения” можно получить
бесплатно, обратившись в наш Центр. В августе мы постараемся
разместить ее текст на страницах сайта.
Про то, что “Многое в судьбе человека зависит от него
самого”, Андрей Бабушкин прав: помочь можно только лошади,
которая сама везет.
Но для того, чтобы помочь, надо иметь хотя бы примерное
представление о состоянии, в котором человек, выходит
из тюрьмы.
По исследованиям психологов, да и не только по исследованиям
психологов, а и по своему собственному опыту я совершенно
определенно могу сказать, что не только последние дни,
но и последние месяцы - это, пожалуй, самый трудный
период в жизни заключенного.
Те, кому до свободы осталось 3-4 месяца, резко выделяются
из общей массы. У них немножко сумасшедший вид, отсутствующий
взгляд, замедленная реакция на то, что происходит рядом,
они как бы выпадают из окружающей жизни. И повышенная
тревожность.
Состояние это настолько непереносимо, что человек совершает
поступки, которые трудно на первый взгляд объяснить.
Ну, например, он пытается бежать из колонии за несколько
дней до освобождения или совершает какое-то немотивируемое
преступление в колонии. Это состояние трудно объяснить
в научных терминах, и мне было бы легче передать его
через текст, который я написал в Красноярском лагере,
месяца за три до конца своего шестилетнего срока.
Песенка странника
Чернокнижье, черноснежье...
День мой - прошлые слова,
затвороженная нежность,
обгоревшая листва.
Твердь небесная, земная,
потускнел туман страниц,
и уже не прочитаешь
строчки-стаи вольных птиц.
Трону нить - печаль пустая:
дом с зашторенным окном.
Дрогнет тень. Твоя. Но знаю:
что не наш он этот дом.
Как же ты, моя синица,
сине море подожжешь?
Не взлететь и не пробиться
сквозь несказочную ложь.
Что не песенка - тревога
стынь погасшего ручья.
Трень да дрень струна-дорога,
на пороге у порога
дверь без дома и ключа.
Вот этот вот образ - дверь без дома и ключа, пожалуй,
самый точный, описывающий состояние, чувства и положение,
в котором оказывается человек, ожидающий свободу или
только что вышедший на волю. Об этом особом состоянии
освободившегося человека надо знать тем, кто его ждет.
Если есть возможность, обязательно встретить близкого
человека, помочь ему в первых шагах по вольной земле.
Они не менее сложны, чем первые шаги ребенка или первые
шаги человека, долгое время пребывавшего в неподвижности.
Надо быть крайне терпеливы к нему и быть готовы простить
некоторые поступки, которые для обычного человека считались
бы неправильными, нехорошими. Я уж не говорю о том,
что без помощи близкого человека в пути с бывшим арестантом
могут произойти всякие неприятности. Очень трудно нести
на себе груз лет, проведенных в неволе.
Я думаю, что об этом особенном, душевном состоянии
освободившегося обязаны знать и люди, которые по должности
занимаются проблемами вчерашних узников.
|
