Нравы и обычаи малолетки
Истязания, издевательства, пытки, изнасилования — повседневная
реальность воспитательных колоний и других заведений
для детей и подростков. В ВК, например, самая высокая
доля опущенных (т.е. изнасилованных и используемых постоянно
в качестве сексуального объекта), доходящая в некоторых
регионах до 20%! Помимо опущенных издевательствам подвергается
довольно большая группа заключенных, стоящая чуть выше
опущенных (помойка, шестерки, припотелы и т.п.) и имеющая
возможность подняться из этого состояния с изменением
условий. Эти две группы – основной объект всех издевательств.
Но можно вполне определенно утверждать, что постоянный
гиперстресс, крайняя тревожность, психическая напряженность
— состояние, характерное для подавляющего большинства
заключенных подростков. Оно связано с чувством страха
и ожидания опасности, которые пронизывают жизнь обитателей
малолетки. Непрерывное чувство страха и опасности подстегивает
и самих истязателей: только таким способом они могут
получить место повыше в неформальной иерархии несовершеннолетних
заключенных.
Насилие в сообществе несовершеннолетних заключенных
объясняется социокультурными причинами, о которых мы
будем говорить чуть позже, и психологическими особенностями
подросткового возраста. В этом возрасте личность еще
не выработана, здесь только существует индивидуальность,
имеющая в будущем превратиться во что-то личностно более
определенное. Характерен для этого возраста эгоцентризм.
Свои обиды подросток чувствует очень остро и болезненно,
чужие – весьма слабо. Другой человек для него – иной
мир, иная система, часто совершенно непонятная, с которой
он обращается как с чем-то внешним. Отсутствие сочувствия,
неподатливость на сопереживание другому человеку – очень
опасная черта в ситуации, когда устанавливается “кулачное
право” . Это приводит почти к звериной жестокости, когда
подростки такому же подростку “профессионально” “ломают
фанеру”, отбивают почки, лишают человека здоровья на
всю жизнь. Для них как будто нет этой “всей жизни”,
это будущее их абсолютно не волнует.
Все это усугубляется еще одной психической особенностью
подростков – их невероятно сильной жаждой самоутверждения.
Подростки крайне не уверены в себе, постоянно сравнивают
себя с другими по статусу, по положению в ближайшем
окружении, боятся, что их примут за трусов, подумают
о них что-нибудь унизительное. Поэтому они постоянно
стремятся доказывать всем и себе самим, какие они сильные,
решительные, умеющие за себя постоять. Вот эти драки
и постоянное соперничество за статус, постоянное стремление
самоутверждаться и всем доказывать свою полноценность
приводят к тому, что в подростковой среде царит взвинченная,
тревожная атмосфера. Там человек не может отделиться
и прожить “сам по себе”, не встревая в драки и конфликты.
К нему обязательно будут “лезть” и “цепляться”, вызывать
на конфликт, меряться с ним силами, пытаться унизить,
подчинить себе.
Издевательства подростков носят как бы “бескорыстный”
характер и совершаются из “любви к искусству”, что делает
их еще более отвратительными. И здесь невмешательство
администрации более всего похоже на соучастие. Подростков
в таких случаях обязательно нужно останавливать, так
как в силу своих психических особенностей они сами остановиться
не могут. У них не выработаны механизмы самоконтроля,
а эмоции, напротив, распущены и бушуют с большой силой,
особенно, когда они в толпе и начинают “заводиться”
друг от друга. Кроме того, у них еще очень слаба способность
эмпатии, сочувствия другому человеку, способность чувствовать
чужую боль.
Андрей Битов сравнивает внутреннее состояние
подростка, оказавшегося в мире малолетки, со страданиями,
ощущениями человека, попавшего в топку паровоза или
газовую камеру. Когда перечитываешь исследовательские
материалы Центра, трудно отделаться от мысли, что в
этом случае интуиция, художественное чутье, проницательность
писателю изменили. И в газовой камере, и в топке страдания
человека скоротечны, кратковременны. На малолетке насилуют
и бьют, конечно, не сутки напролет, но вся свободная
от истязаний жизнь подростков протекает в ожидании очередной
“топки”. Так что здесь скорее бы подошел образ некоего
дьявольского изобретения, овеществленного, рукотоворного
ада. Трудно представить себе те злодейства, за которые
по справедливости можно было бы отправлять в такой ад
взрослого человека, мы же создали его для детей и подростков,
только начинающих свою жизнь.
|
