Проблемы правосудия и исполнения наказания для несовершеннолетних

Проблемы правосудия и исполнения наказания для несовершеннолетних
Валерий Абрамкин.

1. Тюрьма как способ превращения ребенка в "социального волка"
По закону, условия содержания, питание, правовое положение в учреждениях для несовершеннолетних (ВК, СИЗО, ПФРСИ), должны быть значительно лучше, чем в учреждениях для взрослых заключенных (ИУ). Однако, с точки зрения реального положения с соблюдением прав, сохранения жизни, здоровья, личности заключенного, несовершеннолетние ("малолетки") - самая беззащитная и бедствующая часть тюремного населения. Унижения, издевательства, избиения, истязания, пытки, изнасилования - повседневная реальность учреждений для малолеток. Самые крайние формы бесчеловечности характерны для учреждений предварительного заключения (ИВС, СИЗО и ПФРСИ).
В ВК все подчинено задачам обеспечения функционирования пенитенциарных служб, существующего в колонии производства, оказания помощи органам внутренних дел. Количество явок с повинной - один из основных показателей, определяющих эффективность работы ВК. Для учреждений этого типа в еще большей степени, чем для ИУ, характерна предельная регламентация и милитаризация (даже в колониях для девочек) жизни.
Свободного личного времени у воспитанников практически нет, как нет и возможностей для проявления чувств, желаний и стремлений, которые были доступны (в большинстве случаев) детям на воле. Не только детям, но и домашней скотине: коровы свободно расходятся на лугу, чтобы дыхание не смешивалось. В зоне не разойдешься: ночь - в общих комнатах (на 15-30 человек), подъем и отбой по звонку, передвижение по территории колонии (от одного здания до другого) строем (часто со строевой песней), работа в мастерских, хозяйственные работы по благоустройству колонии, учеба в школе и производственном училище, культурно массовые мероприятие… ВК - это полное отсутствие всякой приватности, даже естественные физиологические потребности заключенный вынужден (как правило), отправлять на виду других воспитанников или сотрудников.
Воспитанник, в лучшем случае, рассматривается как объект воспитательного воздействия, а не как субъект, который должен быть включен в процесс решения проблем, определяющих его дальнейшую судьбу. Идеальный воспитанник (если судить по критериям, которые предъявляются к "лицам, вставшим на путь исправления") - это инструментальный, управляемый индивид ("дисциплинарная личность" - Мишель Фуко), не создающий проблем для администрации. Пребывание в ВК подавляет способности к самоконтролю (внутренние механизмы контроля), адаптации к неказарменным условиям жизни, т.е. сокращает и без того скромные возможности подростков по включению в легальные формы жизни и деятельности на воле. Бывшие воспитанники ВК явно отстают от своих сверстников по уровню социального развития. Даже если юному узнику впоследствии удается избежать криминальной карьеры и судьбы тюремного долгожителя, он становится разрушителем жизни, "социальным" волком.

2. Некоторые возможности тюрьмы
По мнению самих малолеток, тюрьма, временная изоляция (для "острастки и вразумления") в определенных случаях и в "малых дозах" может иметь и свои положительные стороны. Для некоторых подростков - это возможность приостановить процесс наркотизации, алкоголизации, вырваться из криминального или асоциального окружения, из мира, который был для них хуже "зоны" (семейное насилие, голод, бездомность, казенный приют и т.п.), наладить отношения с родителями, получить образование, специальность и т.п.
Как это ни странно в мире, отгороженном от вольных соблазнов и прелестей, полном "мучительных событий", разум и сердце ребенка, становятся невероятно восприимчивыми к тому, что принято относить к духовному, интеллектуальному возрастанию, воспитанию, формированию у ребенка механизмов самоконтроля (внутреннего социального контроля). Тех "механизмов" (идеалы, честь, порядочность, стыд и т.п.), которые с гораздо большей надежностью препятствуют ("совесть не позволяет"), совершению дурных поступков, чем развитое правосознание или страх перед наказанием.
Об этом говорят сами воспитанники (когда у них появляется возможности и условия для открытости и откровенности) и их учителя, отмечающие, что настоящий педагог, после одного урока в школе (или ПУ) при ВК, вряд ли, с охотой вернется к вольным ученикам. Для тех, школа - чаще неволя, для "малолетки" - глоток свободы, напоминание о счастливых, праздничных мгновениях (чаще всего, редких, иногда - придуманных, преувеличенных), которые остались в памяти от жизни на воле. Возможно, дело еще и в том, что личностный "взрыв" (всех сил и способностей), тяга к самовыражению, которая так велика в этом возрасте, оказывается сильнее тюремной "дисциплинарности". Главное, чтобы эта тяга, хотя бы изредка, получала возможности для реализации. В последние годы такие возможности появляются, благодаря явному увеличению количества подвижников среди людей, работающих (прежде всего, учителей, вольнонаемных и т.п.) и посещающих (священники, представители НПО, попечители) колонии.
И все же главная надежда на не тюремное будущее - семья, близкие, дом, где ребенка, как он думает, помнят и ждут. Эта надежда, если она подкреплена хоть какими-то основаниями, для малолетки в еще большей степени спасительней в тюрьме, чем для взрослого арестанта.
Пробуждение у родителей, членов семьи, родственников чувства вины, ответственности за ребенка попавшего в тюрьму - случай не такой уж и редкий. И это неудивительно, исследователи отмечают, что родительские (а иногда, и родственные) чувства, даже в случае деградации личности, угасают одними из последних. Сами воспитанники в своих сочинениях и письмах нередко отмечают перемены, происходящие с родителями, родственниками ("мама стала понимать меня", "отец бросил пить", "старшая сестра, которая раньше мною не интересовалась, пишет каждый месяц" и т.п.). Длительность периода "просветления", безусловно, зависит от возможности и эмоциональной напряженности контактов между юным арестантом и его близкими.
Действующее законодательство практически не содержит норм, ограничивающих контакты воспитанников с родственниками: несовершеннолетним заключенным разрешено большее, по сравнению с взрослыми, количество свиданий, посылок, передач, отпуска с выездом домой, не ограниченно количество телефонных переговоров… Разрешены (в случае отсутствия грубых нарушений) выходы за территорию колонию в случае приезда взрослых родственников. Традицией стало проведение "родительских конференций" в ВК, по случаю начала учебного года, праздников (Новый год и т.п.). Кроме того, в последние годы происходит переориентация работы сотрудников ВК (по крайней мере, в концептуальных и на инструктивных документах) с задач инструментально-дисциплинарных на решение социально-психологических проблем воспитанников. В перечне этих проблем есть и "сохранение социально-полезных связей".
Но пока по относительному (на 100 заключенных) количеству получаемых писем, встреч с родственниками, денежных переводов, других знаков внимания с воли, подростки - самая бедствующая часть тюремного населения. По доле тех, кого ждут дома после освобождения, они сравнимы разве что с пенсионерами-рецидивистами: по данным исследователей , после двух (в среднем) лет пребывания в ВК, большая часть (более половины) воспитанников утрачивают связь с родителями.

3. Проблемы реабилитации

Я нипотому пишу штоп вы мне помогли штоп меня непосодили нет.
А прошу у вас штоп вы поескали моих родителей и узнали нужен я им или нет.
Из письма Руслана А., СИЗО г. Брянска

Среди несовершеннолетних заключенных много детей-сирот, детей, оставшихся без попечения родителей, выходцев из т.н. неблагополучных и бедных семей. Для всех этих групп контакты с родственниками (или представителями детских учреждений) возможны лишь в том случае, когда колония расположена не далеко от дома. Но по прежнему месту жительства, отбывает наказание лишь 15% мальчиков. Еще 65% мальчиков отбывают наказание в том же субъекте федерации. Но следует учитывать размеры значительной части этих "субъектов" и транспортные проблемы. По нашей оценке, лишь для трети семей воспитанников колоний для мальчиков поездки на свидания не представляют особой сложности. С девочками ситуация еще сложнее. В России всего три воспитательных колонии (ВК) для девушек (не считая Колосовской ВК в Калининградской области, в которой в изолированных участках содержатся девочки, мальчики и женщины). За двумя ВК (Рязань и Новый Оскол) закреплены почти все европейские регионы, за третьей, расположенной в Томске, территория (Сибирь и Дальний Восток) общей площадью 11, 3 млн. кв. км (это более 66% всей территории России). Почти все девушки и значительная часть мальчиков обречены на долгое (до нескольких месяцев) этапирование в очень тяжелых условиях, отрыв от семьи, близких, на трудности после освобождения. Они фактически лишаются свиданий и отпусков (которые предоставляется лишь при условии сопровождения взрослыми членами семьи). Не приезжают за ними после освобождения. Администрация ВК, в условиях недостатка средств, не имеет возможности оплатить проезд сопровождающего сотрудника. Известны случаи, когда освободившиеся подростки совершают по дороге новое правонарушение или сами становятся жертвами преступления, пропадают по дороге.
Одной из главных причин рецидивной преступности (особенно среди бывших воспитанников ВК) бывших заключенных принято считать пробелы и недостатки в законодательстве, регулирующем вопросы оказания социальной помощи освобождающихся, отсутствием служб, учреждений и организаций, которые должны заниматься их проблемами. На наш взгляд, восполнение этих пробелов и недостатков, вряд ли сможет коренным образом изменить ситуацию при сохранении подхода, который легко обнаруживается при анализе действующего законодательстве, разрабатываемых законодательных предложений, проектов государственных и общественных программ. Этот подход предполагает, что реабилитационные проблемы связаны исключительно с самим заключенным, и решать их надо после его освобождения.
Правда, УИК РФ предусматривает проведение некоторых "реабилитационных" мероприятий администрацией ИУ за шесть месяцев до конца срока. Это рассылка информационных справок и запросов в определенные федеральные (реже - муниципальные) службы по выбранному месту жительства (в ОВД, органы федеральной службы занятости. В случае если воспитаннику не исполнилось 18 лет, информация направляется и в КДН), оформление документов (паспорт, трудовая книжка и т.п.). Самая подробная информация направляется в органы внутренних дел, УИИ (в случае досрочного освобождения). По сути, эти мероприятия связаны скорее с решением оперативно-розыскных задач, чем реабилитационных, хотя проводятся они, как правило, социальными службами ИК и ВК. В некоторых учреждениях работают "Школы освобождающихся", где заключенным читаются лекции о его правах после освобождения.
Исходя из проведенных нами исследования, можно выстроить некоторые принципы построения реабилитационной работы:

адресатами помощи должны быть сам несовершеннолетний заключенный и его семья (или люди, которые могут "восполнить среду жизнеобеспечения");
начинаться такая работа должна сразу после того, как ребенок оказался в заключении, активизироваться в период перед и после освобождения;
сам заключенный и его семья ("среда жизнеобеспечения") должны быть не столько объектами реабилитационного воздействия, сколько его субъектами.

То, что реабилитационная работа с арестантом должна начинаться с первого дня заключения, понимает сейчас и руководство Минюста РФ. Но, вряд ли, такая работа может быть сколько-нибудь успешной без непосредственного и активного участия в ней местного сообщества, в которое предполагается реинтегрировать бывшего заключенного. Даже при организации полноценных социальных служб в ВК, с достаточным ресурсным обеспечением, очень сложно по всей стране разыскивать родителей, родственников ("восполнить среду жизнеобеспечения"), помочь им в поездке на свидание, родительскую конференцию, для встречи освободившегося хотя бы в пункте назначения, проследить, чтобы за время его отсутствия не продали квартиру и т.п. Необходимы и реабилитационные программы для родственников заключенного, которые, как правило, не имеют даже примерного представления о послетюремном синдроме и, соответственно, о том, как им надо себя вести и чем можно реально помочь освободившемуся в первых шагах на свободе.

2004 г.