В шортах на Северный полюс
Поливанова Марина Михайловна, психолог

Я работаю с несовершеннолетними подростками примерно 6 лет. И за эти 6 лет у меня крепнет ощущение, что как бы ни были тяжелы проблемы подростков, находящихся в колонии, они невероятно, как снежный ком, увеличиваются, когда подросток освобождается. Тем, кому исполнилось 18-19 лет, их проблемы трагически увеличиваются. Формально человек, которому исполнилось 18 лет, считается взрослым, то есть он не подлежит ни опеке государства, ни органам, занимающимся делами несовершеннолетних. Освобождающихся Детей, фигурально выражаясь, можно сравнить с человеком, который выброшен в шортах на Северный полюс. Выживет он или нет? Скорее всего, не выживет.

Эти проблемы таковы, что они сводят на нет всю работу колонии, и это очень обидно. Потому что, как бы ни было тяжело в колонии, но, тем не менее, ребенок в колонии имеет крышу над головой, он осуществляет свое право на образование - как правило, в колонии дети получают в колонии образование общеобразовательное и профессиональное. Они начинают по-другому смотреть на свою судьбу, на свой поступок, взаимоотношения с родителями. И молодой человек после освобождения оказывается один в этой "пустыни": без социального сопровождения, без сопровождения семьи. Сталкиваясь с бюрократическими, правовыми и юридическими проблемами, он просто теряется - подсознательно отношение общества к нему сравнимо с отношением к человеческому мусору, отработанному материалу: ты преступник - куда ты, вообще, лезешь? Такое отношение, конечно, передается молодому человеку, то есть все эти удары судьбы провоцируют депрессию, озлобление. Некоторая инфантильность, безответственность, как правило, присуща всем детям из колонии. И она не уменьшается за время "отсидки".

Путей, которые остаются молодому человеку в такой ситуации, немного: либо попасть в стены правоохранительных органов, совершив даже незначительное преступление, либо пополнить толпу бомжей.

В Новооскольской ВК для девочек в Белгородской области мы опросили 150 девочек, которые должны освобождаться в ближайший год. Один из вопросов, которые мы задавали: с какими проблемами ты столкнешься после освобождения? Хочу обратить внимание, что, как правило, дети склонны преувеличенно оптимистично смотреть на свое будущее. Ответы на вопросы не отражают реального положения вещей - на самом деле, оно еще хуже, чем они себе представляют. Вот некоторые высказывания:

Мария, 1987 г.р.: "На воле у меня был парень - я жила у него. Сейчас, когда освобождаюсь, не знаю, куда и как. Много раз выгоняли из дома, жила по соседям и подругам. С работой будет очень трудно. Родителей нет: отец сидит, мать пропала. В общем, таких проблем нет, только с жильем и с работой. Еще проблемы с вещами и деньгами".

Наталья, 1988 г.р.: "У меня очень большие проблемы с документами: у меня нет паспорта и средств, чтобы его сделать. Родители мне не помогают и не пишут: папа сидит, мать пьет. Жить я даже не знаю, где, потому что меня никто не пропишет".

Анастасия, 85 г.р.: "Я боюсь, что у меня не останется квартиры, потому что у меня большой долг. Я думаю, что с моим отцом может что-то случиться, и у меня отберут квартиру. Встречать меня некому, насчет работы мне будет трудно. Первую необходимую помощь некому оказать".

Елена, 87 г.р.: "Я до подсидки была прописана в общежитии. Меня посадили и сказали, что могут лишить общежития. Для меня посылали запрос, я сама писала соседям письма, чтобы узнать, не выписали ли меня, но ответа так и нет. Если меня лишили общежития, мне некуда идти после освобождения".

Юля, 86 г.р.: "Мои родители продали квартиру, и теперь их место жительства мне неизвестно. Когда я освобожусь, я не знаю, где буду искать своих родителей. В данный момент мне никто не пишет, не помогает. Документы у меня находятся у постороннего человека: надежды у меня нет, так как эта женщина занималась нашим вопросом с квартирой, а когда меня посадили, она сразу пропала и не писала мне даже писем. Хотя когда я сидела в отделении милиции, она говорила, что будет мне помогать".

Люда И.: "Когда я освобожусь, я поеду в Бугульму - там меня ждет бабушка и младшая сестренка. У меня нет прописки и нет паспорта. Мама находится в МЛС с 2000-го года. Мама мне пишет с зоны, бабушка мне пишет довольно редко, помощи с воли я не получаю. Надеюсь на УДО: у меня есть такая возможность - я в активе и очень стараюсь, но не могу уйти домой из-за документов".

Алина, 87 г.р.: "У меня утерян паспорт - мне кажется, очень трудно будет его восстановить. Еще не знаю, что делается дома: сестра пишет редко, с мамой отношения не поддерживаю. Освобожусь - не знаю, что будет дальше".

Вопрос нам, взрослым людям, вооруженным социальным опытом, за нашими спинами стоят семья, прописка и т.д., - смогли бы мы преодолеть эти проблемы, смогли бы мы решить их без ущерба для себя? Наверное, нет.

Сентябрь, 2005