Тюремный рай

Александр Подрабинек

Сегодня в России 213 следственных изоляторов и тюрем, 501 исправительная колония и 158 колоний-поселений.
Населяющих этот архипелаг жителей лечат 7 тыс.535 врачей. Такие данные были приведены на Круглом столе "Тюремная медицина России: настоящее и будущее", состоявшемся в Федеральной службе исполнения наказаний (ФСИН) в Москве.
На мероприятие собрались генералы, директора, профессора - люди сведущие в тюремном деле и здравоохранении. Предусмотренная программой дискуссия не состоялась - все приглашенные оказались единомышленниками, и спорить было не о чем.
Говорили, главным образом, о туберкулезе и ВИЧ-инфекции; о высоких достижениях и трудностях работы. Лейтмотивом всех выступлений звучали две темы: успешная борьба с тюремным туберкулезом и недостаточное финансирование.
По данным ФСИН, заболеваемость туберкулезом в российской пенитенциарной системе за последние 6 лет снизилась в 2,5 раза, а смертность - в 3, 8 раза. Очень хорошие показатели.
Смущает, однако, то, что в целом по России заболеваемость туберкулезом существенно не снизилась. По данным главного государственного санитарного врача РФ Геннадия Онищенко, в 2000 году на каждые 100 тыс. человек в стране приходилось 90,7 больных туберкулезом. А в 2006 году, по словам зам. директора Департамента развития медицинской помощи и курортного дела Минздравсоцразвития РФ Е.П. Какориной, на то же количество населения приходилось 82,4 туберкулезных больных. Снижение, но не в 2-3 раза.
Чем объяснить такое различие в успехах гражданских фтизиатров и тюремных? Объяснения могут быть два: либо статистика ФСИН недостоверна, либо тюремная фтизиатрия гораздо лучше общегражданской. На последней версии настаивали участники Круглого стола.
Например, декан факультета пенитенциарной медицины московского Медико-стоматологического университета проф. Мишин считает, что в больнице тюрьмы "Матросская тишина", где лечат от туберкулеза всех московских арестантов, оказывается по настоящему высококвалифицированная медицинская помощь, "лучше, чем в районных поликлиниках".
Замдиректора ФСИН Александр Кононец объясняет успехи тюремной медицины в сравнении с общегражданской еще и тем, что, освободившись, бывшие заключенные не спешат встать на учет в тубдиспансерах и продолжать лечение. Отчасти из-за того, что при частом и длительном лечении они теряют шансы сохранить за собой рабочие места. В пенитенциарной системе такого, разумеется, не бывает. Тюремные врачи подтверждают: "Здесь больным никуда не деться - ни от нас, ни от лечения".
Второй лейтмотив всех выступлений - недостаточное финансирование - вряд ли кого мог удивить. Едва ли хоть одно публичное мероприятие бюджетных организаций обходится без этой темы. Это, впрочем, не означает, что проблемы вовсе не существует. А.Кононец рассказал, что врач в московской тюремной больнице получает в месяц 9 тыс. рублей, а в гражданской медицине за ту же работу - 30 тыс. Отсюда и текучка кадров. Директор ЦНИИ туберкулеза Владислав Ерохин считает, что ситуация с туберкулезом "остается сложной", и это во многом объясняется недостаточным финансированием и нехваткой лекарств.
То, что врачи вообще, и тюремные в частности, получают унизительную для свое работы зарплату, это факт. Другое дело, является это следствием недостаточного финансирования, неумелого использования бюджетных денег или, наоборот, умелого их распиливания? Узнать тайны бюджета труднее, чем бежать из "Матросской тишины".
Однако попасть в нее оказалось не так уж трудно. Руководство ФСИН любезно согласилось показать тюрьму изнутри.
Узнать, что думают о тюремном здравоохранении в ИЗ-77/1 сами арестованные, не удалось. Вытащенный начальством из тюремных недр арестант говорил как по заученному, тем более что начальство стояло рядом и слушало очень внимательно.
Потом открыли дверь "в первую попавшуюся камеру" в общем корпусе, и старший по камере, молодой накаченный парень, бодро отрапортовал, что кормят их хорошо, лечат замечательно, гуляют они вволю и вообще все прекрасно - жизнь удалась.
На просьбу поговорить с заключенными наедине и.о. начальника СИЗО всем своим видом изобразил недоумение и объяснил, что "не положено". Камера эта оказалась наполовину пустой, и начальство объяснило, что "перелимита" нет, на полу уже давно никто не спит, и проблем с нехваткой мест заключенные не испытывают.
И такая ситуации везде, уверяли тюремные начальники, не только в этом СИЗО.
Между тем, в тот же день пришло сообщение из Страсбурга о том, что Европейский суд по правам человека удовлетворил иск заключенного Андрея Фролова к Российской федерации и обязал государство выплатить ему 15 тыс. евро за "негуманное обращение". Фролов жаловался, в частности, на то, что в питерской тюрьме "Кресты" его держали в камере площадью 8 кв. метров, где постоянно находилось еще 12-14 человек.
Никто из выступавших на Круглом столе даже вскользь не упомянул о проблемах с содержанием заключенных. А ведь переполненность тюремных камер, недостаток свежего воздуха и плохое питание - одни из самых важных условий эпидемического распространения туберкулеза.
Но это было из другой жизни, не пересекающейся с жизнью чиновников. В одном мире невыносимые условия жизни, холод, издевательства, пытки, болезни и смерть; в другом - борьба за высокие показатели, финансирование, достойную оплату и светлое будущее.
После Круглого стола я попытался в одном конкретном случае соединить проблемы этих двух миров. "Как быть, - спросил я начальника медицинского управления ФСИН генерала Александра Мефодиевича Смирнова, - если для осужденного на колонии-поселении, страдающего бронхиальной астмой, гражданские врачи требуют госпитализации в стационар, а тюремные врачи ему в этом отказывают?".
"Я понимаю, о ком Вы говорите, - ответил Александр Мефодиевич. - Мы предлагали Трепашкину госпитализацию в нашу больницу, он отказался. Ничего не могу поделать, за него отвечает его лечащий врач".
Не пересеклось. Проблемы заключенного Михаила Трепашкина не имеют отношения к глобальным вопросам тюремной медицины и высоким показателям успешной работы ФСИН.
Может быть поэтому Россия остается в числе 22 стран мира с наибольшим числом выявляемых случаев туберкулеза. Каждый год им заболевает в РФ более 100 тыс. человек, и ежегодно он уносит жизни более 26 тыс. россиян. Это не считая других больных и того, что скрыто от тюремной статистики глухим забором безразличия тюремной системы к здоровью и жизни заключенных...

Источник: сайт Права человека в России. 06.04.2007.