Передача N 784 18 сентября 2007 15.10

Беспредел в колонии № 1 пос. Ягул Республики Удмуртия Свидетельства бывших узников Ягула Дни открытых дверей" в Ягуле А. Бабушкин и Л. Алексеева о необходимости общественного контроля над местами заключения

В эфире программа "Облака"...

Это передача о заключенных, для заключенных и для всех тех, кому небезразлична их судьба.

Здравствуйте. У микрофона Ирина Новожилова.

"Здесь людей ломают во всех смыслах этого слова: и физически, и морально. Мало того, что превращают в скот, еще и напоминают об этом каждый день.
Бьют до тех пор, пока человек не согласится безропотно выполнять любую прихоть администрации. Подвешивают в наручниках к решетке и неделю могут держать "подвешенным", при этом колотить. Бьют в основном по пяткам, чтобы не оставлять следов. Если теряешь сознание, обливают водой, дают нашатырь… и продолжают бить…."

Мы прочитали отрывок из письма заключенного Рима из колонии № 1, расположенной в поселке Ягул Республики Удмуртия. Письмо опубликовано в последнем, седьмом, номере Вестника Фонда "В защиту прав заключенных", созданного в прошлом году по инициативе неправительственных организаций, занимающихся защитой прав заключенных.

Впервые информация об избиениях и издевательствах над заключенными колонии № 1 Республики Удмуртия была представлена Фондом на общественных слушаниях, проведенных правозащитниками в Центральном Доме журналистов в ноябре прошлого года.

"Проверка поступающей информации показала, что ИК № 1 управления ФСИН по Республике Удмуртия является учреждением, где осужденные постоянно подвергаются пыткам и избиениям, - говорится в докладе Фонда "В защиту прав заключенных". - По утверждению заключенных, большинство избиений происходит по указанию начальника ИК- Авраменко С.В., который дает распоряжения об избиении лично или принимает в них участие…" .

Документы о пытках в этой колонии и, особенно, живые свидетельства - выступления бывших узников Ягула произвели шоковое впечатление на журналистов, депутатов Госдумы, сотрудников аппарата Уполномоченного по правам человека в РФ, членов Президентского Совета по содействию развитию институтов гражданского общества и правам человека и других участников слушаний.

"Ад на земле" на Ягуле начинается сразу - с первого шага, с первой секунды. О том, как встречают заключенных, прибывших этапом, рассказывает бывший узник Ягула Сергей Азиатцев:

"Пропускают через "живой коридор" сотрудников с дубинками, надо бежать, иначе больше достанется. Бьют, оскорбляют, кричат. И вот бегут арестанты с мешками, сумками, в которых кружки-ложки, простыни, альбомы и другие личные вещи…
Упадешь - могут забить. На некоторых собак спускали. Один заключенный от этих ударов залез под пожарную машину…"

В жилую зону из этапного помещения переводят только тех заключенных, которые запуганы до предела, лишены силы и воли к сопротивлению.

Но и после "карантина" их ожидают беспрерывные издевательства и унижения. Провинившийся отряд заключенных могут выгнать на плац, заставить стоять по нескольку часов - в холод, в жару… Случается, люди падают в обморок.

После напряженной смены в промзоне осужденные лишены возможности хотя бы немного отдохнуть, их выгоняют на "хозработы". Когда хозработ нет, нечего делать - заставляют посыпать плац снегом, а после убирать.

И по любому поводу - бьют. У микрофона Игорь Ханченков. Игорь, как и Сергей Азиатцев, освободился условно-досрочно, т.е. оба они не были злостными нарушителями, нарушителей по УДО не отпускают:

"Я там не раз попадал под обмолот. Когда этапом пришел, как и всех, били. Стоят с дубинками "менты", когда выпрыгиваешь с воронка, получаешь по спине дубиной. Ну, и дальше бежишь под град дубинок
Если попал в ШИЗО, ПКТ, там обязательная процедура приема: выводят из камеры в коридор, ставят в растяжку и бьют дубинками, ногами, чем придется. По каким местам бить - им там без разницы. Если не устоишь на ногах все - забьют до "потери пульса". Оскорбления идут, непрерывно, самое приличное: ты - мышь.
Потом берут с нас подписки, что к нам ничего такого не применяли, никаких жалоб-претензий не имеем. Кто не давал таких подписок, тот кувыркался и кувыркался до конца срока. Таких людей, собственно говоря, и не было - все давали такие подписки".

 

О буднях Ягула рассказывает Сергей Азиатцев:

 

"Я заканчивал ремонт клуба. В последний день уже часам к одиннадцати ночи вышел, покрасил лестницу, закрыл дверь на замок, отдал ключ администрации и пошёл спать.
Утром начальник колонии Авраменко проходил там и измарал ботинок краской.
Выходит: "Позвать Азиатцева".
Я подхожу, а он мне говорит: "Ты что, не знаешь, что когда ко мне зовут, надо рысью бежать? Что, решил перед всеми покрасоваться?"
Отвечаю: "Не заслужил я такого обращения, гражданин начальник".
А он орет: "Бегом в изолятор".
Я не побежал: а просто развернулся и пошёл - уже понятно было, что изолятора мне не миновать. И уже шёл так, обречённо, можно сказать.
Завели меня в комнату для обыска, поставили "на растяжку". Вижу спускаются сотрудники - Краснов, Куравлёв и Васильев - все это сотрудники на руководящих должностях. Краснов сначала перевернул дубинку и ручкой железным концом ударил мне по колену - я упал. А дальше меня лежачего уже били.
Потом подняли под руки, затащили в кабинет начальника. А там за меня взялся сам Авраменко. Васильев держал, Авраменко бил. Отмолотил "от сердца", предлагает: "Если пробежишься сейчас до сектора и обратно "рысью", я тебя отпущу - в изолятор не посажу".
Я отвечаю: "Сейчас уже и смысла не вижу - бегать рысью".
Ещё меня немного они побили, Авраменко говорит: "Ну, ты понял, за что тебе попало?"
Понял, - говорю, - чего тут непонятного".
Вот, и два месяца меня в ШИЗО…"

При попытке обратиться в прокуратуру, в правозащитные организации, заключенных удмуртских лагерей подвергают беспрерывным наказаниям, их беспричинно отправляют в ШИЗО, а особо строптивых - на тюремный режим. Рассказывает председатель Комитета за гражданские права, член правления Фонда "В защиту прав заключенных" Андрей Бабушкин:

"В течение двух лет мы писали о нарушениях прав человека в лечебно-исправительных учреждениях (ЛИУ) номер 2 и 4 республики Удмуртия. В этих ЛИУ осуждённых заставляют вставать, когда заходит начальник, и замирать "по стойке смирно". Если не по стойке стоит, его наказывают - сажают в ШИЗО. Мы так и не смогли добиться прекращения этих безобразий
Осуждённый Галлеев, который несколько раз нам о "стойке" писал, превратился вначале в злостного нарушителя, не вылезал из штрафных изоляторов и ПКТ. А он - инвалид второй группы. Потом перевели его на тюремный режим в Ульяновскую область".

Руководство Управления службы исполнения наказаний Республики Удмуртия довольно охотно устраивает в Ягуле "Дни открытых дверей для журналистов". Бывают в Ягуле и комиссии, самого разного уровня. И никаких нарушений не выявляют.

Из письма узника Ягула Рима, опубликованного в последнем номере Вестника Фонда "В защиту прав заключенных":

"Люди забиты и запуганы… Мало кто, зная, что с ним дальше произойдет, решится рассказать о том, что здесь на самом деле творится. Да и никто не верит, что это даст какой-то результат. Лагерь показательный - для комиссий удобный: жалоб нет. Когда комиссия приезжает, все сидят в телевизионке. Могут неделю сидеть, с утра до отбоя. Ответ на любые вопросы членов комиссии один и тот же: "Все замечательно!".
Даже если кому удается отправить жалобу, потом он от нее отказывается, знает, что его ждет: отобьют пятки и повесят "в наручники"".

И все-таки находятся заключенные, которые, рискуя жизнью, зная о неизбежных пытках и мучениях, пытаются "стоять за правду" до конца.
Во время проведения в Ягуле очередного "Дня открытых дверей" (ноябрь прошлого года) журналистам сообщили, что по результатам проведенных проверок колония признана образцово-показательной, а факты, сообщенные некоторыми заключенными правозащитникам, подтверждения не нашли.
Но "праздник", на который пригласила журналистов администрация, был испорчен заключенным Андреем Мищихиным. Когда журналистов завели в ШИЗО, Андрей неожиданно сказал при начальстве: "Как били здесь нас, так и бьют … следов, правда, не оставляют, не могу показать, - потом добавил, - теперь я - не жилец".
Администрация колонии пыталась представить Андрея Мищихина психически больным, выдать за "московского криминального авторитета". Однако, как сообщается в Вестнике Фонда "В защиту прав заключенных", Андрей никогда не состоял на учете у психиатра и в Москве не бывал.
Через две недели после "Дня открытых дверей" администрация колонии сообщила о том, что Андрей Мищихин отказался от сделанных заявлений и признался в "дезорганизации деятельности колонии", что образует состав преступления по статье 321 УК РФ.
"Признания" были показаны по региональному телевидению. Телезрители могли обратить внимание на то, что Андрея Мищихин находился при этом в полуобморочном, подавленном состоянии.

И на воле рассказывать правду о Ягуле не всякий решится. Через полтора месяца после пресс-конференции в Мраморном зале Дома журналистов Сергея Азиатцева задержала милиция города Сарапула, где он живет. Рассказали Сергею в подробностях о том, где он бывал, что говорил, с кем по телефону общался. И на прощанье сказали: "Ты против кого пошел? Против СИСТЕМЫ… Смотри, колоть тебе дрова в Ягуле…"

Свидетельства о пытках и издевательствах над заключенными подтвердил выступивший на слушаниях в Доме журналистов сотрудник ИК-1, бывший инженер по охране труда Владимир Леонидович Агеев. Его не раз увольняли с работы за попытку противостоять произволу начальства, но каждый ему удавалось добиться отмены незаконного приказа об увольнении через суд. По словам Владимира Леонидовича, среди сотрудников колонии есть нормальные порядочные люди, но у них не хватает сил противостоять произволу Авраменко. Из выступления Владимира Агеева:

"Сотрудники этой колонии все время находятся под угрозой увольнения. Если кто не выполнит требования начальника, понимая их незаконность, Авраменко его, по любому, уберет, найдет повод. Сотрудники, которые "имели наглость" ему перечить, оставались "при месте" считанные дни. Я отработал в колонии (с перерывами) 10 лет. Не знаю, может, крепче оказался, может быть очень хотелось доказать, что против "авраменского" произвола можно выстоять".

В архиве Фонда "В защиту прав заключенных" есть показания еще двух сотрудников колонии, подтверждающих издевательства и пытки над "узниками Ягула". Но имена этих свидетелей, по понятным причинам, пока не называются.
"По понятным причинам" не стремятся сделать свои имена известными и те сотрудники колонии, которые, в случае подтверждения показаний бывших "узников Ягула", могут не только потерять доходное место, но и оказаться на одной скамье подсудимых с начальником. В день приема этапа Авраменко вызывает к воротам всех свободных от срочных дел сотрудников. В уголовном мире этот способ "круговой поруки" называется - "повязать общей кровью".

Основатель и руководитель "Гражданского комитета защиты заключенных Удмуртии" Лариса Фефилова, которая готовила к публикации в Вестнике Фонда письмо узника Ягула, отрывки из которого прозвучали в нашей передаче, задает (себе ли? представителям власти? правозащитникам? читателям?) вопрос:
"Сможет ли кто-нибудь помочь Риму и другим заключенным, которые находятся в "КОНЦЛАГЕРЕ" - так называют колонию № 1 в Удмуртии?"

Хотя со времени первых сообщений о пытках в колонии № 1, расположенной в поселке Ягул Республики Удмуртия, прошло почти 10 месяцев, органы республиканской прокуратуры никак на эти сообщения не отозвались. Ни одного ответа по существу на свом письма и обращения Фонд "В защиту прав заключенных" от прокуратуры так и не получил.

У микрофона председатель Комитета за гражданские права, член правления Фонда "В защиту прав заключенных" Андрей Бабушкин:

"В большинстве колоний сохранение социальной напряженности связано с тем, что нет механизмов восстановления нарушенных прав осуждённых. Прокуратура, которая призвана осуществлять проверки колоний, чаще просто закрепляет нарушения прав заключенных. Когда мы посещаем какую-нибудь колонию и говорим, например, начальнику: "Вы знаете, вот здесь в камере окно у вас слишком маленькое… а здесь в боксе - скамейка явно узкая… а здесь у вас столы так устроены, что сесть за них невозможно…" - нам отвечают: "Вы знаете, у нас только что была проверка прокурорская, она признала - всё совершенно нормально, никаких нарушений закона не обнаружено".

Ежедневно десятки правозащитников должны отправляться в колонии, в следственные изоляторы для того, чтобы контролировать, что же там на самом деле творится. А для этого необходимо как можно быстрее добиться принятия закона об общественном контроле за местами принудительной изоляции".

Как считает Андрей Бабушкин, без проявления активности со стороны структур гражданского общества и прокуратуры, реформировать сама себя служба исполнения наказаний не сможет:

"Основные недостатки в системе исполнения наказаний связаны не столько с тем, что сотрудники не знают международно-правовых актов, европейских пенитенциарных правил… и т.п.
Ни одно ведомство само себя надлежащим образом ни контролировать, ни реформировать не способно - это во всем мире так. Поэтому, при отсутствии нормального судебного контроля, при отсутствии заинтересованной в устранении нарушения прав человека прокуратуры, невозможно, чтобы эта система работала эффективно и выполняла те задачи, ради которых она была создана".

Еще в 1998 году был разработан проект закона, который предусматривал введение общественного контроля за учреждениями, исполняющими наказания. Такой закон позволил бы создать условия для участия местных сообществ в жизни заключенных, а также контролировать соблюдение прав человека в местах лишения свободы. Но, несмотря на то, что законопроект поддержан и Уполномоченным по правам человека, и Президентом, добиться его принятия пока не удается.
У микрофона председатель Московской Хельсинкской и правления Фонда "В защиту прав заключенных" Людмила Михайловна Алексеева:

"Безотносительно к тому, хотят этого или не хотят сотрудники исправительных учреждений, мы - представители общественности должны иметь возможность разговаривать с заключенными доверительно, наедине, при условии обеспечения гарантий дальнейшей безопасности человека, рискнувшего на откровенность в условиях тюрьмы. Вообще, всякие подлые дела свершаются в закрытости, в темноте. Неправда и насилие боятся света. В закрытых учреждениях - всегда беспредел. Пока места заключения закрыты от общественности - предотвратить его невозможно".

Запишите адрес, по которому вы можете обратиться в Фонд "В защиту прав заключенных". 125009 г. Москва, Малый Кисловский переулок, дом 7 строение 1, комната 21. Телефон 495 202-22-24.

Из "Декларации" Фонда "В защиту прав заключенных":
"Мы осознаем и понимаем, насколько трудно обществу понять мотивы и деяния людей, которые привели их в места заключения. Многие заключенные - не классические жертвы с чистым прошлым и ясным будущим. Они преступили закон, но за это уже понесли суровое наказание, потеряли свободу, оказались изолированными от общества, родных и близких, лишившись многих своих прав. Но и им, как и другим гражданам нашей страны, Конституцией РФ гарантированы неотъемлемые права человека.
Никто не имеет права их пытать, бить, убивать, унижать человеческое достоинство, подвергать пыткам, истязаниям и насилию. Тем более это не должны делать законные представители общества в лице сотрудников правоохранительных органов и системы исполнения наказаний.
Задача общества - не добивать, а помочь заключенным остаться людьми, поверить в себя и в то, что их судьба небезразлична обществу".

О причинах кризисной ситуации, сложившейся в местах лишения свободы, и массовых акций протеста заключённых мы расскажем в следующих выпусках Облаков.

Вы слушали программу "Облака".
Всем привет!