Передача N 835 23 сентября 2008 15.10

Чрезмерная суровость уголовной политики и судебной практики в России Что такое «призонизация» населения? За решетку попадают люди невиновные или совершившие незначительные правонарушения Миф об эффективности жестоких наказаний и его последствия

В эфире программа "Облака"...

Это передача о заключенных, для заключенных и для всех тех, кому небезразлична их судьба.

Здравствуйте. У микрофона Ирина Новожилова.

«Почти четверть взрослого мужского населения России прошла «тюремные университеты» <…> это результат чрезмерно суровой уголовной политики и судебной практики, – сказал в интервью РГ известный юрист Владимир Иванович Радченко, первый заместитель председателя Верховного суда в отставке. – Численность «тюремного населения» России сейчас достигает критического уровня <…> Уже в ближайшем будущем это приведет к росту преступности и другим опасным социальным последствиям».

Такое предостережение сделано человеком, хорошо знающим систему российского правосудия: более сорока лет Владимир Радченко работал в прокуратуре, следственных и судебных органах.

Одно из последствий использование наказания в виде лишения свободы криминологи называют призонизацией. Сам термин произошел от английского prison (тюрьма). Для российских граждан, проживших большую часть прошлого столетия при «зоне», этот термин привычнее, понятен без перевода. И сейчас еще вольный мир у нас принято называть – «большой зоной», а тюремный – «малой».

Тюремные нравы и обычаи получили широкое распространение в обществе, поскольку значительная часть населения прошла «тюремные университеты». Слова из тюремного языка в ходу не только среди подростков и молодых людей, но и у казенных людей, в политическом языке.

Уголовная, да моя родина,

Приблатненный ее уют!

Сколько крови на землю пролито,

И меня здесь, глядишь, убьют.

Кто там — красные или черные,

Или лучший друг — азиат?

А, скорее, свои, крещеные —

Наш товарищ, сосед и брат 1 .

Россия до сих пор является одним из тюремных лидеров по относительному (на сто тысяч населения) количеству заключенных. В нашей стране этот показатель в 6-12 раз выше, чем в странах с цивилизованным правосудием. Надо или признать, что наш народ, в отличие от других, по природе своей криминален, либо согласиться с Владимиром Радченко: государство, система правосудия, использует тюрьму и наказание в виде лишения свободы с избытком и неразборчивостью.

Как говорят сами арестанты: «У нас преступность не уголовная, а поголовная…»

О том, что за решетку попадают люди невиновные или совершившие незначительные правонарушения, хорошо знают не только правозащитники, посещающие пенитенциарные учреждения, но и сотрудники тюрем и лагерей.

Вот что говорила в одном из своих недавних выступлений председатель Московской Хельсинской группы Людмила Алексеева:

«Начальник одного из лагерей сказал, что примерно каждый третий, кто сидит в его колонии, – это человек вообще ни в чем не виноватый. Вообще ни в чем не виноватый! А примерно половина из тех, кто виноват, осуждены за тяжкие преступления, хотя, на самом деле, совершили незначительные нарушения закона. Представьте себе, кто сидит у нас в колониях? Это не значит, что у нас в стране нет преступников. Это значит, что преступники у нас гуляют на свободе, а в тюрьмах сидят люди, которых туда загнала наша судебная и правоохранительная система. И они лишены каких бы то ни было человеческих прав».

Если принять, что такое положение вещей существует и в других учреждениях, то две трети нынешнего тюремного населения – это люди, совершившие правонарушения, не представляющие особой общественной опасности, либо вовсе безвинные.

В своем выступлении на расширенном заседании коллегии прокуратуры, прошедшем 27 мая, Генеральный прокурор РФ Юрий Чайка сообщил, что только в прошлом году по реабилитирующим обстоятельствам от уголовной ответственности были освобождены более пяти тысяч человек. При этом более тысячи из них уже содержались под стражей.

После недавнего посещения следственного изолятора в подмосковном Ногинске, Юрий Чайка отметил, что здесь, как и в других СИЗО, содержится, по данным прокуратуры, треть заключенных, не представляющих особой опасности для общества. «Необходимо радикально менять уголовную политику и репрессивную практику российского правосудия, – заявил Юрий Чайка, – иначе в ближайшем будущем нас ждет рост общей и групповой преступности». Юрий Чайка сообщил журналистам, что Генеральная прокуратура уже информировала председателя Верховного суда РФ о сложившемся положении вещей и необходимости изменения существующей судебной практики.

Недобросовестные политики, особенно в предвыборный период, пытаются создать себе образ последовательного «борца с преступностью», призывая к жестким методам борьбы с любыми «нарушениями законности» в обществе.

Но миф об эффективности жестоких наказаний опровергается современной наукой. Один английский криминолог сказал, что тюрьма – это самый дорогой способ превращать людей, возможно, не очень хороших, в «исчадия ада». Этот разорительный способ борьбы с преступностью Россия использовала сполна: в 20 веке она отправила в тюрьмы и лагеря столько своих граждан, сколько ни одна страна мира. О том, как реально влияет ужесточение уголовной политики на уровень преступности рассказывает директор Центра содействия реформе уголовного Валерий Абрамкин:

«Результаты исследований, которые проводились за последние 50 лет в разных странах мира, доказывают, что ужесточение уголовной политики, карательная судебная практика приводят к двум последствиям. В начале – уровень преступности падает. Но уже через три-четыре года уровень преступности начинает расти еще большими темпами – за счет рецидивной преступности.

И это понятно, недаром тюрьму называют фабрикой преступности. Чем больше мы туда своих сограждан отправляем, тем больше получаем людей с криминальными установками».

Особенно тяжелыми последствиями, по мнению экспертов, оборачивается «борьба» с правонарушениями подростков и молодых людей. Продолжает Валерий Абрамкин:

«Для детей тюрьма – это не только фабрика преступности, это школа ненависти, школа жестокости. Известно, что не менее 45% подростков, прошедших через ВК, вновь совершают преступление. По оценкам российских криминологов, один бывший «малолетка» (так иногда называют несовершеннолетних заключенных) после освобождения затягивает в криминальную деятельность, в среднем, троих-четверых своих сверстников.

И еще несколько цифр. Среди особо опасных рецидивистов – четверть бывших воспитанников колоний для несовершеннолетних правонарушителей. Среди тех, кто приговорен к пожизненному заключению, таких 20%. Т. е. подросток, отправленный в тюрьму за угон автомобиля или мелкую кражу, выйдя на свободу, совершает уже более серьезное или насильственное правонарушение, становится более опасным преступником.

Сторонники жестких уголовных мер думают, прежде всего, о собственном благополучии. И в самом деле, как я уже говорил, вначале их сегодняшняя жизнь становится спокойней. Но расплачиваться за это видимое благополучие будут наши дети и внуки: это им придется жить в мире зла, жестокости и насилия».

Следует отметить, что за последние 4 года общее количество заключенных выросло почти на 20%. Это происходит при стабилизации и даже некотором снижении уровня регистрируемой преступности (даже по тяжким и насильственным преступлениям). Сократился и поток арестантов, поступающих в систему исполнения наказания. Как считают правозащитники и независимые эксперты, рост численности заключенных связан с увеличением среднего срока пребывания осужденных в местах лишения свободы: судьи стали назначать предельные сроки наказаний, предусмотренные теми статьями уголовного кодекса, которые лежат в основе предъявленного обвинения. Кроме того, сократилось и количество судебных решений об условно-досрочном освобождении. В некоторых регионах суды освобождают по УДО единицы из тысяч заключенных

Увеличение среднего срока пребывания в местах лишения свободы приведет лишь к росту уровня рецидивной преступности. Он и сейчас составляет 35% для взрослых и более 60% для несовершеннолетних заключенных. Как считает Валерий Абрамкин, в том случае, если средний срок наказания останется таким же или будет увеличиваться, люди, попавшие за решетку (особенно, когда речь идет о подростках и молодежи), будут обречены на судьбу тюремного долгожителя, рецидивиста. Говорит Валерий Абрамкин:

«Известно, что чем дольше человек просидел в тюрьме, тем выше вероятность того, что он снова окажется в местах лишения свободы. Почему это происходит? Острее всего в тюрьме переживаются первые недели, первые месяцы заключения. Потом человек перестает бояться тюрьмы и начинает бояться свободы. Для мужчин этот критический срок составляет 3-4 года, для женщин и несовершеннолетних он вдвое короче. Дальнейшее пребывание в местах лишения свободы приводит к таким разрушительным последствиям для личности, что никакие реабилитационные программы человеку не помогут.

В России в конце 19-го – начале 20-го века средний срок наказания к лишению свободы был равен 2-3 месяцам. Сейчас средний срок наказания для мужчин – превышает 5 лет, для женщин он равен 4,5 годам, для несовершеннолетних – более 4 лет.

В европейских странах наказание в виде лишения свободы используют как исключительную меру, срок наказания, как правило, не превышает одного года. Так, в Германии сорок процентов осужденных к лишению свободы имеют срок наказания до шести месяцев.

Мы считаем, что надо внести поправки в УК, которые позволяли бы судьям чаще назначать небольшие сроки наказания. По крайней мере, для случаев, когда человек совершил преступление впервые или в несовершеннолетнем возрасте».

Как считают правозащитники, одна из главных причин роста преступности и социальной напряженности в местах лишения свободы – это абсурдная и разорительная уголовная политика российского государства. Вместо помощи людям, ставшим жертвами периода перехода к рыночной экономике, их отправляют в тюрьму. В результате мы попали в безнадежную ситуацию: чем больше людей отправляется в тюрьму, тем многочисленнее становятся криминальные группы, тем больше становится тех, кто нуждается в помощи.

Единственный путь предотвращения дальнейшего роста преступности – это сокращение численности тюремного населения и проведение разумной социальной политики. Иначе Россия превратится в страну вдов, сирот и бывших заключенных.

Видимо, это стали понимать, судя по недавним заявлениям, работники прокуратуры, службы исполнения наказаний и высшие должностные лица страны. Напомним, что в интервью, опубликованном в РГ, известный юрист, первый заместитель председателя Верховного суда в отставке Владимир Радченко, сообщил о том, что «почти четверть взрослого мужского населения России прошла «тюремные университеты».

Проводимая сейчас уголовная политика ведет к росту преступности, призонизации российского общества, – так криминологи называют явление, связанное с внедрением лагерных привычек и обычаев в обществе.

Ах, российские, да вы подвальчики,

Коридорчики, тупички,

Наши стеночки, да наши мальчики,

Наши ножички, да штычки.

Порубают всех нас лопатою —

И за дело — не вылезай!

Моя родина, конопатая,

Популярная, как слеза.

 

Но люблю ее до последнего,

Где еще порадеть дадут!

Я оденусь нынче по-летнему,

Я дождусь роковых минут.

И на улицу огородами

Выйду сам — вот он я — смотри!

Уголовная, ты моя родина,

В лужах черные пузыри.

Уголовная, ты моя родина,

В лужах черные пузыри 2.

В следующих выпусках «Облаков» мы продолжим обсуждение проблем, которые связаны с ростом тюремного населения России, причинами и последствиями проводимой нашим государством уголовной политики.

Вы слушали программу "Облака".
Всем привет!

--------------------------------------------

1, 2 Фрагмент из песни Владимира Бережкова «Уголовная, моя родина».