2.8. Беспредел и произвол
Многие считают, что беспредел и произвол - это одно
и то же. На самом деле, беспредел - это полное отсутствие
порядка, а произвол вполне возможен и при наличии порядка.
Каким бы ни был жестким порядок, он делает жизнь устойчивой
и определенной. Ты всегда знаешь, что и за какие поступки
тебе грозит, что и кто может сделать с тобой, куда,
к кому тебе обратиться, если по отношению к тебе допущен
произвол. В лагерях одновременно существуют два порядка.
Один порядок как бы официальный, он описан в кодексах,
законах и правилах, нормативах; держится он на администрации
и тех зеках, которые с ней напрямую сотрудничают (козлах).
Если в отношении тебя или еще кого-то допущен произвол,
есть всякие инстанции, к которым ты можешь обратиться
для восстановления своих прав. Зоны, где преобладает
такой порядок, называются “красными”.
Другой порядок держится на неписаном тюремном законе,
который передается из поколения в поколение и осуществляется
с помощью разборок, сходняков и обращения к людям авторитетным.
Авторитетами чаще всего бывают люди из касты “блатных”.
Зоны с таким порядком называют “черными”. Все внутреннее
самоуправление там осуществляется блатными, а администрация
только следит за тем, чтобы все не разбежались. А что
внутри зоны творится - администрацию не касается.
Но в чистом виде таких отдельных “черных” и “красных”
зон мне видеть не приходилось, обычно эти порядки перемешаны,
сосуществуют вместе и находят между собой какой-то компромисс.
Мало того, в одной зоне могут быть и “красные”, и “черные”
отряды. Все члены самодеятельности, секции профилактики
правонарушений и так далее собраны обычно в одном отряде.
Хозобслуга, например, тоже в одном отряде часто бывает
собрана... Приходилось мне видеть и такие отряды, которые
можно назвать мужицкими, там соблюдается тюремный закон,
но и писаный не нарушается, а блатных нет, да и козлы
большой роли не играют. Обычно это случается, когда
подбирается начальник отряда, которого называют справедливым
сами зеки, и мужиков у него уважаемых хватает. Не знаю,
может быть, где-то есть и целые мужицкие зоны...
Беспредел, как я уже говорил, это отсутствие порядка,
соответственно бывает он тоже двух видов: со стороны
администрации и со стороны самих заключенных.
Административный беспредел возможен, когда все местные
органы власти, которые должны следить за законностью
в колонии, заодно с администрацией. Такое часто бывает,
точно так же, как и беспредел, разрешенный, негласно,
конечно, центральной властью. Были, например, в каждой
тюрьме (и в СИЗО) пресс-хаты, да и в колониях их заводили.
Это камера, в которую сажают, скажем, подследственного,
чтобы добиться от него нужных показаний. Если в пресс-хату
ПКТ на зоне сажают зека, то чаще всего за его поведение
- либо он слишком независим, либо на других заключенных
оказывает не такое влияние, как хотелось бы администрации.
Там его обрабатывают “шерстяные” - зеки, приговоренные
за свои дела тюремным миром к смерти или к опусканию.
Этим людям терять уже нечего. Они любое требование администрации
выполнят, лишь бы их к правильным арестантам не перевели,
и согласны сидеть в пресс-хате до конца срока. За это
они и выколачивают признания из подследственных либо
опускают тех, кого к ним для этого посадят менты.
Бывает и так: на зону прибывает зек, о котором администрация
знает совершенно точно, что он везет воровскую маляву,
то есть записку, письмо. Часто малявы возятся в “непаленом
гашнике” - в заднем проходе. Иногда герметично запечатывают
их в полиэтилен и глотают. Да еще делают на таких капсулах
заусенцы, чтобы во время промывания желудка не выскочили.
Извлекать их - дело хлопотное. Кое-где для этого есть
специальные приспособления - дают тебе рвотного и слабительного
и сажают на мелкую сетку. То, что на ней после тебя
останется, промывают. Но и такие промывания часто результата
не дают. Тогда начальник тюрьмы вызывает главаря пресс-хаты:
“Сейчас к вам приведут человека, который везет маляву.
Отобрать и принести мне”. Приводят “почтальона”, и шерстяные
прыгают на нем, пока малява на свет божий не появится.
Пресс-хата - это самое страшное, что на зоне или в
тюрьме есть.
И вот еще такие беспредельные вещи бывают. Между зоной
и забором проложена запретка - полоса вспаханной земли.
Чтобы запретка сохраняла следы наступивших на нее, эту
землю надо регулярно взрыхлять и разравнивать. Администрация
часто пытается заставить сделать это зеков, обычно только
что прибывших с этапом. Она знает, что, согласно правильным
понятиям, тот, кто взял грабли и вышел разравнивать
запретку, автоматически становится козлом, то есть дорога
ему открыта теперь будет только в актив. В этом и смысл
испытания запреткой.
Вообще на зоне многие испытания предполагают только
два выхода из положения, в котором ты оказался. Всегда
можно попытаться найти третий выход. Меня тоже пытались
выгнать на запретку, то есть предложили решить: стану
я козлом или отправлюсь в ШИЗО. Когда я отказался, от
меня потребовали объяснительную: пиши, почему не вышел.
Я сразу написал заявление, а не объяснительную. Заявление
прокурору о том, что меня заставляют нарушать основные
правила. Я везде читал в правилах, что ни в коем случае
заключенные не имеют права приближаться к запретной
полосе, а уж входить в нее тем более: это охранное сооружение.
Мне кажется, что администрация провоцирует нарочно убийство:
я войду в запретку, а меня убьют, кто-то отпуск получит.
Я сам же окажусь виноват - нарушил. Нет, я на это не
пойду. Они долго смеялись, читая мое заявление, но в
ШИЗО не отправили. Потому что постановление на водворение
в ШИЗО подписывает хозяин. А он, как они ни смеялись,
понял разумную мысль: я говорю об установленных правилах.
Потом обламывание продолжается в отрядах. Человеку,
да еще после этапа, тяжело это выдержать. В отрядах
козлы вгоняют в секции. Пришел в отряд - записывается
в секцию. И, что интересно, авторитеты на это смотрят
так: они в этом не участвуют, но они и не мешают козлам,
это ведь еще одно сито - пройдет человек или не пройдет.
Конечно, они вступятся, если начнется страшный беспредел,
если козлы вдруг начнут бить, дубасить этапника, но
первое слово за себя ты должен сам сказать. Потом тебе
помогут. Тебя поддержат.
- ШИЗО, ПКТ - чем они отличаются?
- ШИЗО - штрафной изолятор, ПКТ - помещение камерного
типа. Соответственно, карцер и внутрилагерная тюрьма.
Раньше ПКТ называлось БУР - барак усиленного режима.
Это название и сейчас бытует в лагерном обиходе.
ШИЗО дается до 15 суток. Продляться содержание в ШИЗО
сейчас не может, но делают “непрерывку” "через
постель". То есть одну ночь после ШИЗО тебе дают
переспать в отряде, а утром опять тащат в ШИЗО. В ПКТ
официально могут посадить на срок до шести месяцев.
В ШИЗО и ПКТ раньше официально применяли пытки голодом
и холодом, то есть давали пониженную норму питания.
В 1988 году этот порядок отменили. Новый Уголовно-исполнительный
кодекс, подписанный Президентом Российской Федерации
8 января 1997 г., разрешает кормить неработающих осужденных,
находящихся в ШИЗО и ПКТ, по пониженным нормам. Кроме
того, неофициально всегда можно что-то придумать, чтобы
жизнь медом не казалась. Могут, например, пытать зимой
холодом, а летом духотой.
Пытка холодом организуется следующим образом. Помещения
ШИЗО и ПКТ могут отапливать либо не отапливать, по произволу
администрации. Может в твоей камере во время сильного
мороза и не оказаться стекол. В таких ситуациях находчивые
люди снимают с себя нательную рубашку, мочатся на нее
и растягивают по решетке. Когда мокрая рубаха схватится
морозом, в камере становится не так холодно, меньше
дует из окна. Зато тогда начинает таять иней на стенах,
и в камере становится сыро. Сырости способствует соль,
которую специально для этого добавляют в штукатурку.
Хорошее подспорье для поддержания сырости в камере -
отсутствие гидроизоляции. При строительстве каменных
зданий между фундаментом и основанием стен кладут лист
рубероида. При постройке "кича" рубероид часто
кладут только после того, как будет построен первый
этаж, либо вообще не кладут. В результате влага из почвы
беспрепятственно впитывается стенами. Называются эти
фокусы "прививанием чахотки". Так, иногда
открыто, перед строем зеков "хозяин" объявляет:
"Непослушным - туберкулез". Это значит, что
непослушные будут отправлены в ШИЗО. В бывшем Союзе,
кстати, 70 процентов всех "тубиков" - зеки
и бывшие зеки. Каждый восьмой-десятый зек - тубик. Есть
и специальные туберкулезные зоны - "могильные".
Там зеки как мухи мрут. Если выживут, после освобождения
новый срок мотать начнут - в больницах. А на воле они
сколько людей заражают!
Самые беспредельные зоны - это лесные, кстати, именно
в лесных управлениях и расположены специальные “профилактории”,
известные под названием “Белый Лебедь”. Здесь, как и
50 лет назад, “закон - тайга, прокурор - медведь”.
Внутренний беспредел, зековский - это сила кулака,
отсутствие всяких понятий о правилах, о том, как люди
должны поступать в той или иной ситуации. Обстановка,
в которой уже нет способов решения споров, конфликтов
между отдельными зеками - вот что это такое.
На беспредельных зонах (и в беспредельных камерах)
идет постоянная борьба за власть, разборки происходят
самым диким образом: тут тебе и избиения, и убийства,
и правых бьют, и виноватых - кто сильнее, тот и прав.
Причем происходит это постоянно, еженощно. Но чаще беспредел
бывает на “красных” зонах. Сидеть там хуже - об этом
говорят все, у кого была возможность сравнить. Вообще
“красный” порядок на зонах долго не держится и часто
заканчивается бунтами. “Красная” зона - обычно беспредельная.
Сейчас красных зон становится все больше.
- Как встречают на зоне новых зеков?
- Так же, как и в тюрьме, в зависимости от зоны. Чем
беспредельные зоны отличаются - на них надо за все платить.
В том числе и за место в бараке. Не заплатишь - можешь
зиму провести на улице. На правильных зонах этого нет.
Там тебе, как и в тюрьме, должны показать зону, рассказать
о существующих порядках, предостеречь от опасностей.
Могут предложить вступить в общак, в семью, в кентовку.
Не захочешь вступать - дело твое, живи один. Правда,
на зоне одному трудно, большинство зеков в семьях живут.
Одного загрызут.
Самая большая вероятность и того, и другого беспредела,
как я уже говорил, в транзитных тюрьмах, во время этапирования.
Люди здесь долго не держатся, и порядок редко когда
бывает долговечным.
- В свое время Солженицын описал путешествие
в "столыпине". Изменилось что-нибудь с тех
пор?
- В той части, которая касается "удобств",
- абсолютно ничего. "Столыпин" - это, напомню,
вагон, в котором одна продольная стена глухая - к ней
примыкают "купе" для арестантов. Другая стена
- обычная, только с зарешеченными окнами вдоль коридора,
по которому ходит охрана. С именем П.А.Столыпина у этого
вагона - "вагонзака", как его называют - связь
совершенно случайная.
Восемнадцать человек в трехъярусном отсеке "столыпина"
- норма. Издевательства те же, что во времена Солженицына:
накормят селедкой, а потом то пить не дают, то в туалет
не пускают. Та же духота, та же жара, те же обмороки.
Та же скорость передвижения - несколько дней на дорогу
в соседнюю область. Перевозят преимущественно ночью,
а днем отгоняют вагон куда-нибудь на запасные пути.
Сажают в "столыпин" и высаживают из него одинаково:
подгоняют "автозак" вплотную к вагону и перегоняют
зеков туда или обратно. При необходимости могут и на
обычной станции высадить. Выведут, посадят всех на корточки
- так зеки и сидят, пока поезд не придет. Пассажиры
смотрят, ахают: "Тебя посадят, а ты не воруй!"
Конечная станция "столыпина" - зона или пересылка.
Пересыльная тюрьма - заведение, в котором этап, то
есть группа заключенных, перемещаемая из одной тюрьмы
в другую или в лагерь, на какое-то время останавливается
по дороге.
В Москве пересылка - “Красная Пресня”. В других городах,
насколько я знаю, есть транзитные отделения при тюрьмах
- какое-то крыло, какой-нибудь корпус тюрьмы предназначены
для содержания этапируемых заключенных.
Очень часто этапы используются для сведения счетов.
Встречи там могут быть самыми неожиданными, а ответственность
на этапе за последствия "разборки" - самая
минимальная. Если, скажем, правильный мужик на зоне
хоть пальцем тронет козла, который сдает его, кровь
из него пьет, - его тут же раскрутят на всю катушку
по статье, например, за хулиганство. Там своих охраняют:
на иной зоне половина всех зеков - стукачи. А здесь
козел, особенно если есть свидетели (на фене - "очевидцы"),
в его власти.
По этапам часто годами гоняют тех зеков, которых ни
одна зона принимать не хочет, как заведомое "отрицалово".
И если ты, скажем, из зоны на поселение отправляешься,
они могут тебе разборку устроить: почему “на поселок”
едешь? за какие заслуги?
Самым страшным бывает беспредел там, где беспредельщики
- и администрация, и заключенные - объединяются.
|
