Валерий Абрамкин
Четыре миллиона российских граждан проходит
ежегодно через ИВС (КПЗ), 25 миллионов – через “обезьяники”
отделений милиции. Ежегодно выносится 65 миллионов административных
наказаний.
Настоятель Знаменского собора Нижегородской епархии
отец Михаил (Резин), который опекает подростков ардатовской
ВК, назвал их жертвами разразившейся социальной катастрофы,
агнцами, принесенными в жертву за наши грехи. В ВК очень
много брошенных детей: детдомовцев, сирот настоящих
и социальных, у которых родители лишены всех прав, или
родители-алкоголики, заключенные. Некоторые прошли через
насилие, через настоящие зверства, вроде проглаживания
горячим утюгом в качестве способа родительского воспитания.
Кого-то выгоняли на улицу, чтобы не путались под ногами
во время пьяных, развратных оргий... Сидят они по большей
части за мелкие кражи: 23 буханки хлеба, три банки огурцов,
батон колбасы и т.п. Причем, сроки за эти мелкие кражи
— фантастические: три года, три с половиной года, четыре
года... Настоящих преступников в ВК почти не увидишь.
Что с этими подростками будет потом? Говорят: у государства
на них денег нет. А средства, которые уходят на таких
подростков, если подсчитать расходы на следствие, суд,
еду, зарплату сотрудников колонии и т.д., доходят до
4 тысяч долларов в год. Половины этих денег хватило
бы, чтобы такого “преступника” накормить, пристроить
у какого-нибудь опекуна.
Как поступают с такими “преступниками” в цивилизованных
странах? Например, в Швеции с середины 70-х годов судьи
практически перестали рассматривать дела о мелких магазинных
кражах. Они их регистрируют в полиции, а воришку отпускают
на свободу. Было огромное сопротивление со стороны хозяев
магазинов. Для них эти мелкие кражи — беда. К тому же,
— говорили торговцы, — наказание за такое преступление
уголовным законом предусмотрено.
Почему же судьи не выполняли закон? Они просто понимали,
что ущерб, который причинят все мелкие похитители, вместе
взятые, несравним с тем ущербом, который будет нанесен
обществу, если этих воришек ловить, судить, содержать
в тюрьме и т.д. Кто-то подсчитал, что придется затратить
в 15 тысяч раз больше денег, чем стоит украденное.
И тогда проблема магазинных краж стала решаться самими
торговцами: владельцы магазинов поставили видеомониторы,
создали свою службу безопасности, изобрели особые магнитные
метки для товара, так что вор на выходе из магазина
теперь начинает “звенеть”. Если подсчитать, такое решение
проблемы мелких краж обошлось обществу в десятки, сотни
раз дешевле.
А мы, при нашей бедности, предпочитаем тратить огромные
средства на то, чтобы всякого, кого милиционер схватил,
упечь за решетку. А ведь создание одного нового тюремного
места обходится в России 30-40 тысяч долларов (на Западе
– 100-150 тысяч). Это стоимость приличной двухкомнатной
квартиры. И для чего? Как сказал один английский криминолог:
тюрьма — это самый дорогой способ сделать не очень хороших
людей исчадиями ада. Вот мы и превращаем все больше
своих сограждан в исчадия ада. Мы это делаем в течение
всего ХХ века; “я другой такой страны не знаю...”, которая
отправляла бы за решетку столь огромную часть населения.
По нашим оценкам, каждый четвертый взрослый мужчина
в нашей стране прошел через тюрьмы и лагеря. И сейчас
у нас 2,5 % мужчин трудоспособного возраста сидит. Годовой
поток через изоляторы временного содержания (ИВС) составляет
4 миллиона! 60 миллионов административных правонарушений
в год! А все экономически активное население у нас —
70 с небольшим миллионов. Неужели мы самая криминальная
нация в мире? Трудно в это поверить.
Продолжение нынешней уголовной политики превратит Россию
в страну вдов, сирот и бывших заключенных.
Значительная часть потока, проходящего через наши тюрьмы
и колонии, подвергается самым изощренным издевательствам
и измывательствам. Сотрудники милиции, прокуроры, следователи,
судьи с такой последовательностью истребляют в нас все
человеческое, так безнаказанно издеваются над нами,
что невольно вспомнишь о “национальной особенности”:
терпеть, терпеть и … еще раз терпеть. Наверное, они
сильно надеются на наше терпение и думают, что за зверства
против собственного народа им отвечать не придется.
Здесь уместным будет напомнить о другой стороне “национальной
особенности”: приходит и конец долготерпению. Оно, как
известно, заканчивается “русским бунтом – бессмысленным
и беспощадным”. У меня нет сомнений: первыми под молох
беспощадности попадут “правоохранители” и “правоприменители”
– бессовестные судьи, прокуроры, сотрудники милиции.
Так подумайте же если не о России, так хотя бы о собственном
будущем.
* * *
В 1991-1994 годах были созданы основные предпосылки
для появления в России независимой судебной власти.
... Однако эти предпосылки не получили какого-либо дальнейшего
развития в реальной жизни, и можно определенно утверждать,
что независимой судебной власти в России не существует.
Суд по-прежнему воспринимается населением, юристами
и властями как карательный орган, нацеленный прежде
всего на борьбу с преступностью. Во многих отношениях
суды сейчас работают даже хуже, чем лет десять назад.
... В своем нынешнем виде суды не способны обеспечить
нормальное функционирование рыночной экономики и демократических
институтов правового государства. Такое положение вещей,
сложившееся в судебной системе, не может длиться бесконечно.
Общество либо должно вернуться к прежнему строю, в котором
только и может нормально функционировать “карманное
правосудие”, либо судебная система должна быть реально
реформирована, а судебная власть превращена в независимую
и эффективную.
|
